Горские евреи

В 1254 году фламандский путешественник монах Б. Рубруквис писал о «большом количестве евреев» на всём Восточном Кавказе. Египетский историк Тагриберди в XV веке упоминал о еврейских купцах из «Черкесии», которые торговали в Каире.

Считается, что предки горских евреев были выходцами из Персии (Северный Иран) и обосновались в Кавказской Албании в V–VI веках, перенимая обычаи, традиции и язык местных татов. По легенде, царь Ассирии Саргон насильственно переселил десять колен Израилевых в «горы Мидийские».

Вероятно, персидские евреи были вынуждены эмигрировать на Северный Кавказ в связи с мусульманскими завоеваниями, а впоследствии вместе с другими татоязычными народами — спасаясь от вторжения кочевников (тюрок-огузов).

Существуют и другие гипотезы. По одной из них, парфяне и Сасаниды (династия персидских правителей) основали на Кавказе еврейские поселения, чтобы те служили своего рода буфером во время набегов кочевых племён.

По другой версии, горские евреи — это обращённые в иудаизм таты. Хотя существует и противоположная точка зрения: что таты-мусульмане — это бывшие горские евреи.

Третья версия выводит горских евреев из хазар, хотя исторические источники утверждают, что евреи поселились на Кавказе задолго до появления Хазарского царства. Поэтому более вероятно, что после падения Хазарского каганата в X и XI веках хазарские евреи нашли приют у горских.

В дороссийский период взаимоотношения между горскими евреями и мусульманским населением регулировались так называемыми Омаровыми законами. Евреи некоторых районов Дагестана продолжали платить мусульманским правителям харадж (дань) вплоть до середины XIX века, поскольку российское правительство приравняло этих правителей к помещикам.

Когда на Кавказ пришли российские войска, немногочисленная этническая группа горских евреев почувствовала себя в относительной безопасности и начала переселяться из высокогорных сёл на границе Азербайджана и Дагестана на побережье Каспия — в основном в крупные города и основанные русскими крепости.

Однако к середине XVIII века шах Ирана предпринял наступление на Дагестан и почти полностью уничтожил несколько поселений горских евреев. Но в начале XIX века Россия взяла под свою власть большинство районов, где проживали горские евреи.

Во время восстания под предводительством Шамиля (1830–1859 годы) жители некоторых еврейских аулов были насильственно обращены в ислам. Тогда главы общины горских евреев Дербента написали императору Николаю I обращение на иврите, прося собрать всех рассеянных по Кавказу евреев в города и крупные поселения, находящиеся под протекторатом России.

В конце XIX века в Дагестан зачастили посланцы из Иерусалима, которые собирали деньги для халукки. Одновременно начался отток горских евреев на землю обетованную, и уже перед Первой мировой войной община горских евреев близ Эрец-Исраэль насчитывала несколько сотен человек.

В 1884 году главный раввин Темир-Хан-Шуры рабби Шарбат Ниссим-оглы отправил своего сына Элияху в Высшее техническое училище Москвы, и тот стал первым горским евреем, получившим высшее образование. В начале XX века в Баку, Дербенте и Кубе открылись первые школы для горских евреев с преподаванием на русском языке.

После Октябрьской революции горские евреи Баку и Дагестана активно включились в борьбу советской власти с местными мусульманскими сепаратистами и, по некоторым оценкам, составляли около 70% красногвардейцев.

Во время Второй мировой войны немцы кратковременно оккупировали некоторые из районов Северного Кавказа, но полностью уничтожить там всё еврейское население не успели.

После Великой Отечественной войны советские власти усилили наступление на иудаизм. Было отменено преподавание на еврейско-татском языке, прекратился выпуск газеты «Захматкаш» и свернута вся литературная деятельность на еврейско-татском языке. Эта газета снова стала выходить только в 1975 году — в виде попущения властей после того, как усилилось движение горских евреев за репатриацию.

До середины XIX века горские евреи жили главным образом на юге Дагестана — в Кайтагском районе, Магарамкенте, Дербенте и Махачкале, а потом начали переселяться и на север. Горские евреи также традиционно проживали своими общинами в Нальчике, Грозном (тейп Жугти) и в деревнях Азербайджана. В XX веке до начала массового выезда советских евреев в Израиль в 70-е годы горские евреи жили также в основном в Дагестане, Азербайджане, Чечне, Кабардино-Балкарии и в Ставропольском крае.

Согласно Всероссийской переписи населения 2020 года, на территории Российской Федерации проживают 266 горских евреев. 68 из них проживает в г. Москве, 60 — в Республике Дагестан, 47 — в Кабардино-Балкарской Республике, 29 — в Ставропольском крае, 16 — в Московской области.

Источник фото : berezkatour.ru

Горские евреи бежали из Персии, чтобы сохранить иудаизм, и в итоге их приверженность религии предков оказалась настолько сильна, что побудила Хазарский каганат принять еврейскую веру.

Борясь с исламизацией, иудеи неоднократно подвергались гонениям. Только религия, а также твёрдое следование канонам иудаизма позволили им не затеряться среди других народов Кавказа и сохранить свою яркую самобытность.

В современных общинах горских евреев обязательно есть своя, «горская», синагога, свои раввины (даяны), свои проповедники в храме (нумазы), свои учителя. Горские евреи продолжают называть религиозные праздники по-своему. Например, Пасха у них — «Нисону», Пурим — «Гомуну» и так далее.

Большинство лингвистов считают, что горские евреи говорят на диалекте татского языка (татами называются выходцы из Персии, которые, как и евреи, спасались на Кавказе от междоусобиц). Но сами представители этого народа утверждают, что их родной язык джуури (или «дхухури») похож на татский не больше, чем идиш на немецкий.

Тем не менее учёные относят джухури к иранской ветви индоевропейских языков, хоть он и отличается от татского заимствованиями из иврита, а также такими семитскими особенностями, как, например, звук «айн».

До начала XX века горские евреи использовали древнееврейскую письменность, потом перешли на латиницу, а в 30-е годы XX века — на кириллицу.

Согласно Всероссийской переписи населения 2020 года, в России татским языком владеют 3 215 человек, из них 2 950 используют его в повседневной жизни.

Национальные праздники

Перечисляя основные праздники еврейского календаря, отметим, что не только их празднование имеет у горских евреев свои особенности, но и главные праздники зачастую имеют свои, отличные от общеупотребительных во всём остальном еврейском мире названия, например, Песах называется Нисону, Пурим — Гомону, Шавуот — Асаль-та, Гошана Раба — Араво.

Главные праздники — Пасха и праздник Мардохея и Эсфири. К этим праздникам готовятся два-три месяца.

Праздник Песах (Пасха) у горских евреев именуется Нисону — по названию первого месяца еврейского календаря — Нисан, на который приходится это торжество. Приготовления к Песаху связаны с кошерованием посуды, выпечкой мацы и уборкой жилища.

Еврейский праздник Шавуот называется горскими евреями Аселте, то есть «Сладкое», так как в этот праздник принято есть сладости. Из описания Йосефа Шмуэля следует, что горскими евреями, в отличие от некоторых других общин диаспоры, этот праздник не всегда отмечался как день получения Торы. У них выделялся сельскохозяйственный аспект Шавуот — начало праздника жатвы первого урожая. По содержанию праздник напоминает обряд первой борозды, распространённый среди народов Кавказа.

Свадебные традиции

Непосредственно свадьбе у горских евреев предшествовал ритуал сватовства. Популярными были «браки по колыбельному сговору». Некоторые учёные и историки в своих трудах рассказывают, что согласия девушки на брак никто не спрашивал. Если юноше приглянулась девушка и он хотел на ней жениться, то извещал об этом своих друзей, которые, в свою очередь, рассказывали его отцу о намерении жениться. Поскольку говорить о женитьбе с отцом напрямую считалось делом постыдным.

Узнав о намерении сына жениться, отец отправлял в дом потенциальной невесты сватов, а нередко и сам шёл с ними. Сама девушка, как и её мать, не принимала в этом разговоре участия. Здесь оговаривались все детали, включая размер калыма. Нередко отцы парня и девушки собирались у кого-то в гостях и, подавая друг другу руки, клялись в вечной дружбе и при свидетелях давали согласие на брак. Таким образом, жених и невеста не видели друг друга до самого дня свадьбы. 

В противовес этим словам, другие учёные утверждали, что если сватали взрослую девушку, то её согласие было обязательным. Невесту выбирали в возрасте от года до 20 лет. Если девушка была ещё совсем юной, то от её лица со сватами разговаривал отец. Девушка постарше решала этот вопрос сама. Её никто не заставлял давать согласие.

Когда просватанные жених и невеста подрастали, они начинали отправлять каждую субботу друг другу подарки. Как правило, это были фрукты и субботние кушанья. Обязательным правилом было то, что невеста должна была отведать блюда, приготовленные в доме жениха, а жених — блюда, приготовленные в доме невесты. Помимо этого жених нередко отправлял своей невесте что-то из предметов гардероба и различные изделия из золота и серебра. Невеста же вышивала кисеты для табака, ермолки, выполненные в азиатском стиле, украшенные бисером и мишурными украшениями. Того, кто вручил подарок невесты жениху, жених благодарил, заранее приготовив ему презент за труды.

Если просватанная девушка до свадьбы встречала своего жениха или кого-то из его родни, то должна была присесть на землю, прикрыв лицо платком. А жених, завидев свою суженую, от стеснения не мог с ней даже заговорить. Бывало так, что невеста и жених оба попадали на одну свадьбу, скажем, родственников или односельчан. В этом случае жених был обязан сделать невесте «шабаш». После этого начиналось настоящее веселье, сопровождающееся игрой на зурне и барабане. Невеста вставала в круг и начинала танцевать, а распорядители по танцам и молодёжь хороводили вокруг неё.

Отец жениха за месяц до свадьбы являлся в дом родителей невесты для того, чтобы выплатить отцу определённую сумму денег (калым) — выкуп за невесту. На эти деньги шились различные наряды для молодой. По своему желанию отец невесты мог оставить эти деньги себе и потребовать с жениха ещё столько, сколько было потрачено на воспитание дочери с её младенчества до свадьбы. Порой, помимо суммы, выплаченной женихом, отец невесты мог добавить денег в приданое своей дочери.

В старые времена у горских евреев был обычай. Жених отдавал отцу своей суженой перед свадьбой 1 корову, 12 рублей (18 пудов) пшеницы, 3 пуда сарачинского пшена, 20 куриц, 3 аршина шелковой материи и белую простыню. 

При родителях жениха и невесты и свидетелях с раввином заключался брачный контракт. В нём оговаривалось, что муж обязан кормить и одевать супругу. 

За неделю до свадьбы жених приготовлял кушанья для того, чтобы раздать их людям, которые пребывали в трауре по близким, умершим в том году. Делалось это для того, чтобы получить от них разрешение сыграть свадьбу во время их траура. По традиции без этого разрешения свадьбу справлять не полагалось.

В начале этой недели молодая приглашала к себе двух подруг. Они шили для неё свадебные наряды, прислуживали ей и были рядом с ней до самой свадьбы. Их называли «согдуши» — прислужницы. В субботний вечер эти прислужницы посещали всех девушек деревни и приглашали их в дом молодой. Пришедшие в её дом девушки оставались у неё до самого её выхода замуж. 

Как правило, свадьбу назначали на вечер среды. Реже — на четверг и пятницу.

С воскресенья до среды все девушки сидели в её доме целыми днями. Здесь они веселились, ели, танцевали и пели. В течение этого времени по утрам и вечерам молодая в сопровождении девушек выходила на крышу своей сакли, где распевала песни. После этого молодая шла в гости к тем своим родственникам, которые будут присутствовать на её свадьбе. По пути она с девушками пела песни, танцевала и заходила в дома родственников. Здесь по окончании трапезы её одаривали различными презентами, после чего она с девушками, также с песнями и плясками, отправлялась домой.

В течение этой же недели в дом жениха являлись женщины его рода. Они шили ему одежду к торжеству. А он в свою очередь одаривал их презентами. 

Вечером четверга в его дом являлись два шафера. Их звали «бирорами» (братья). Если один из них был братом жениха, то его звали «домором». Двое шаферов, как правило, всегда были рядом и не отходили от него до самой субботы.

В пятничный день для гостей готовились различные блюда. После вечерней молитвы шаферы посещали жителей деревни с приглашением в дом жениха. Те, кого пригласили, приходили к жениху и веселились там допоздна.

В субботу после утренней молитвы жители деревни снова приглашались в дом жениха. В старые времена по обычаю в субботнее утро дом жениха посещали исключительно старцы. Спустя время этот обычай позабылся, и в дом стали являться все мужчины, независимо от возраста. Тут они развлекались до обеда. В обед мужчины расходились по своим домам, а им на смену приходили женщины, которые тоже веселились, танцевали и пели до самого вечера.

В воскресенье молодые люди шли в лес по дрова, которые необходимы для топки. Как правило, эти дрова привозили на ишаках. В знак благодарности за проделанную работу жених повязывал на голове каждого ишака платок. Вечером понедельника все, кто ездил в лес по дрова, приходили в дом жениха, где развлекались весь вечер. А за день до этого веселья являлись барабанщики и зурначи. Их радостно встречали на улице женщины, которые выходили к ним с посудинами на голове, в которых лежали свежеиспечённые чуреки. Когда музыканты уже оказывались во дворе, молодые девушки пускались в пляс, сопровождая свои танцы пением.

В доме невесты во вторник готовились кушанья, состоящие из плова и куриц, которые предварительно были взяты у жениха. Этими кушаньями угощали всех односельчан, в том числе отца и братьев жениха. Однако сам жених здесь не присутствовал. Вечером все эти люди отправлялись в дом жениха, откуда выносили все подарки и наряды, приготовленные женихом для невесты, и целой свитой шли с ними в дом невесты. Вся эта процессия шла таким образом: мужчины несли в руках факелы, дабы освещать тёмные улицы. Как правило, они шли впереди. Сразу за ними шла женщина с подносом на голове, в который заранее женщины клали 2 килы сарачинского пшена и 2 курицы. Сюда же ставили все презенты от жениха. А уже за ней шли прочие женщины, несшие на головах подносы с чуреками. Позади них шагали зурначи и барабанщики, сопровождая шествие музыкой. За ними шли все остальные сельчане с зажжёнными факелами, которые относили во двор. Играла музыка, молодёжь веселилась, а юноши с криками: «Ура!» — стреляли в честь невесты из своих ружей.

Для прислужниц и подруг, которые всё время сопровождали молодую, готовились кушанья из пшена и куриц, отправленных женихом невесте. В эту ночь молодую развлекали, пели для неё. В этот вечер она одевала свои самые красивые платья и костюмы, а поверх завязывала шёлковый платок. Прислужницы и ближайшие подруги находились с ней до двенадцати ночи. В этот вечер невесте и её подругам красили руки и пальцы специальной красной краской. Как правило, в среду и жених, и невеста обязаны были поститься.

В момент, когда жених начинал брить свою голову, его приближённые друзья выходили на своих лошадях в деревню и джигитовали. После того как с бритьём головы было покончено, жених садился на лошадь и догонял своих друзей, которые в свою очередь очень тепло его встречали. Женская половина деревни, завидев скачущего мимо их домов жениха, выходила на улицу и бросала муку ему на плечи. После этого он бросался на лошади прочь в сторону реки, и все друзья пускались за ним. Здесь жених совершал купание. После чего его друзья одевали его в венчальную одежду. Невеста в свою очередь должна была тоже совершить купание — либо в речке, либо в микве. Так евреи называли специальную импровизированную купальню, предназначенную как раз для этого.

Когда жених был обут и одет, его сопроводители садились трапезничать. Жених к еде, естественно, не прикасался, так как, как и его суженая, постился. По окончании трапезы он задавал вопрос своим сопроводителям: «Кто пожелает первым известить невесту о том, что я уже готов?» В этот момент трое юношей мигом пускались вскачь. Первому прискакавшему невеста дарила шёлковый платок. Платок повязывали коню на шею, а на лбу разбивали яйцо, с целью защитить его от сглаза. Двоим прискакавшим позже доставалась курица и кувшин вина. 

Жениха и его сопроводителей жители села встречали с почестями. Им выносили вино и шашлыки. Ближайшие родственницы жениха выходили к нему с подносами на головах, в которые, как правило, укладывали чуреки. А в чуреки вставляли восковые свечи.

Среди них стояла «енга». Ею могла выступить сестра жениха или одна из приближённых родственниц. Её роль заключалась в том, чтобы стоять рядом с женихом со свечкой и петь до самого вечера: «Ой, атлан, атлан шов, Темир-Хан атлан шов!» Вся женская половина танцевала при женихе. В это время приходил раввин с учениками и начинал петь традиционную песню жениху. После этого они провожали домой жениха, где его встречали танцующие пожилые люди. 

В то же время отец жениха, братья жениха, раввин и другие доверенные люди направлялись в дом родителей невесты для того, чтобы произвести оценку её приданого. Делалось это для оговорки и внесения в брачный договор условий на случай, если молодые разведутся.

После этого все возвращались в дом жениха, после чего снова отводили его к людям, у которых траур. Здесь жених просил прощения и разрешения сыграть свадьбу. Свадьбе, конечно же, никто не противился. Жениха все принимали хорошо. Его одаривали подарками, после чего он, поцеловав руки хозяевам, уходил. 
Далее он направлялся в дом невесты. Здесь для него было уготовано специальное место. Рядом с ним садились все молодые люди, а также почтенные старцы. В эту минуту в помещение заходила мать невесты. По старинному ритуалу ей надлежало войти в помещение с дарами в виде новой папахи, серебряного пояса и красного шёлкового платка. Жених должен был встать со своего места и, сложив руки накрест на груди, опустить голову и встать перед нею. Затем он целовал ей руки. Мать невесты надевала ему папаху, затягивала пояс, а поверх него свисал красный шёлковый платок. Потом, по обыкновению, она должна была поцеловать его в голову и пуститься с ним в танец.

Источник фото : old.bigenc.ru

В эту минуту молодые вскрикивали: «Гой Шабаш! Гой Шабаш!» Когда мать невесты уходила, вставали почтенные старцы из рода невесты и показывали класс, исполнив старинный ритуальный танец. Закончив его, старики также целовали жениха в голову и одаривали его презентами. 

Невесту же, сидящую в доме в отдельной комнате, развлекали песнями прислужницы и приближённые подруги. Балдахин, состоящий из четырёх длинных палок, поверх которых накинут большой шёлковый платок, стоял на улице. Юноши поддерживали эти самые палки. Все остальные стояли у балдахина с зажжёнными нефтяными факелами. Женщины же стояли с восковыми свечами в руках. Под балдахином становился жених. К нему присоединялись его отец и раввин. Все ждали невесту.

В этот момент брат невесты шёл в дом, дабы позвать невесту на венчание. Тогда прислужницы отводили её к балдахину. Если же венчание происходило во дворе синагоги, то по обычаю невеста садилась на лошадь и отправлялась туда верхом. Её, как правило, сопровождал брат, который и вёл лошадь. Согдуши провожали её на лошадях, но при этом ещё держали в руках зажжённые свечи. Отец невесты и её братья входили под балдахин только, когда под него входила невеста с сопроводительницами.

Стоит отметить, что ритуалы венчания у горских евреев выполнялись так же, как и у европейских евреев. То есть они были схожими. Различие лишь в том, что у европейских евреев молодая должна была обойти жениха вокруг семь раз. Такого обычая у горских евреев не наблюдалось.

После того как молитвы были прочитаны и брачные условия оговорены, сопроводительницы невесты уводили её из-под балдахина. Брат сажал её на лошадь. И тут же раздавались выстрелы в честь молодых. Енга — сестра невесты — обязана была ехать за ней, держа свечу в руке, но уже на другой лошади. Если у молодой сестры не имелось, то в качестве енга посылали девушку из ближайших родственниц. Лошадь, на которой сидела молодая, вел её брат, а молодые девушки шли рядом и сопровождали её до самого дома жениха. В это время сам жених ещё оставался под балдахином. А раввин и ученики пели традиционную песню.

После её исполнения жениха провожали в родительский дом. На невесту, проезжающую мимо домов сельчан, бросали сарачинское пшено, выбегавшие из своих жилищ женщины, желая тем самым народить кучу детишек. Подобным манером её встречала и вся женская половина в доме жениха. Перед дверью у порога ставили кусок железа. Невеста переступала через него. Это считалось залогом счастливого брака. Затем ей сразу приносили два стакана. В одном из которых мед, а в другом масло. Горские евреи считали, что, если молодая обмакнёт свою правую руку в масло, а левую — в мед и после этого смажет дверной косяк обеими руками, то у неё будет счастливая и шикарная жизнь. 

Источник фото : bekatour.ru

Брат невесты, войдя в дом, делал в честь неё шабаш и танцевал с ней лезгинку. А юноши с громкими возгласами: «УРА!» — стреляли в воздух из ружей. Дома уже всем разливали вино, и все пили за здоровье и счастье молодых. Молодую провожали в отдельное помещение. При ней обязательно находились янга и две сопроводительницы. Односельчане приносили, каждый из своего дома, по три чурека с яйцами и мясом. На пороге стоял человек, который принимал эти продукты. Саму свадьбу, на которую стекались односельчане, как правило, играли вечером.

Садился жених. Подле него стелили шёлковый платок большого размера. На него клали презенты, деньги или разнообразные золотые и серебряные изделия от людей, которые подходили к молодожёну с поздравлениями. Рядом с ним стоял человек, озвучивающий, кто и что принёс и в каком количестве. Наконец входила мать жениха с роднёй. В руках она держала посуду. В ней находилось три чурека, которые окрашены в разные цвета. В каждый чурек втыкались по три тоненьких зажжённых восковых свечи. Рядом со свечами ставили три яйца и три яблока. В яблоки воткнуты монетки. Мама протягивала эту посуду сыну. А человек, стоявший рядом, провозглашал сумму денег, которую выделила мать и вся родня. Подобным манером собирала подарки и невеста. После того как все презенты были получены, жених принимал их по счёту при свидетелях. После этого все собирались за трапезой. Когда заканчивали с ужином, по желанию, некоторые расходились по своим домам. Те, кто оставался, веселились до рассвета, танцевали под лезгинку.

Музыка

У горских евреев богатейшая песенная культура, которая развивалась в двух направлениях: в культовых напевах и в неконфессиональном фольклоре. В синагоге их пение представляет из себя неметризованный речитатив в пределах небольшого диапазона. Таким образом они произносят нараспев тексты Торы и другие религиозные тексты.

Большое значение в культуре горских евреев имеют также обрядовые песни. Например, начало полевых работ у них сопровождалось песней «Мигьи'д хори' дурини'», дождь они вызывали песней «Гуди'л, гуди'л».

У горских евреев существуют специальные песни для обряда обручения и свадьбы, и каждая церемония (шествие невесты, преподнесение подарков, приготовление пищи для праздничного стола, окрашивание хной ногтей на руках родственников и гостей) сопровождается отдельной музыкальной композицией.

Кроме колыбельных горские евреи поют своим детям специальные песенки, под которые ребёнок учится ходить.

Поминальные обряды горских евреев сопровождаются плакальщицами, которые исполняют традиционные плачи и причитания («гирьегъо'», «домоё'с»).

Среди музыкальных инструментов, которые используют горские евреи, выделяется один уникальный. Это шофар — рог, который звучит в синагоге во время празднования Нового года.

Национальный костюм

Одежда горских евреев идентична той, которую носят дагестанцы и кабардинцы. Черкеска шьётся из сукна, основой для шапки служит каракуль или овечья шерсть. Многие джуур носят длинные кинжалы, которые являются обязательным атрибутом одежды. Некоторое время такое оружие запрещали носить, но после окончания 30-х годов прошлого века запрет сняли. Для утепления пользовались кафтанами, которые подвязывали ремешками. Такой предмет гардероба характерен для ортодоксальных жителей.

Женщины украшают наряды металлическими изделиями и бижутерией. На тело надевали белую рубашку. На ногах обязательно нужно носить штаны, так как религия предписывает женщине закрывать ноги. Голову закрывают платком, волосы могут видеть только отец или муж. Из головных уборов женщине дозволено носить чудку (чутху).

Источник фото : aatour.ru , ru.pinterest.com

Жизнь

Горские евреи с глубокой древности сумели монополизировать торговлю коврами на Дербентских рынках, и это занятие у них считалось очень почётным.

Если в других регионах России евреям было запрещено возделывать землю, то на Кавказе они свободно занимались земледелием и поэтому сохранили традицию разводить шелкопрядов, выращивать абрикосы, табак и виноград.

Городские горские евреи тоже в основном занимались сельским хозяйством — виноградарством и виноделием, а кроме того разводили растение марену, из которого в старину добывали красную краску.

Из еврейских горских виноделов вышли первые горско-еврейские миллионеры: Ханукаевы и Дадашевы. К концу XIX столетия они основали в Дагестане первую крупную рыболовецкую компанию.

Горские евреи, кроме того, издавна практиковали кожевенное ремесло, но после того, как российские власти в начале XX века запретили им ездить в Среднюю Азию за шкурами, эта отрасль пришла в упадок.

Источник фото : dzen.ru

Жилье

Горско-еврейское поселение, возникшее в середине XIX в. около укрепления Нальчик, было похоже на горский аул. В строительстве домов использовался доступный местный материал: саман, камень, кирпич, дерево. Но, в отличие от традиционных местных плоских и смазанных глиной с примесью самана и твёрдо укатанных крыш, евреи свои дома покрывали железом. Это было единственной особенностью жилищ горских евреев, живших в Нальчике. Как и у кабардинцев, пол в их домах был глинобитным. Дом преимущественно состоял из двух, иногда из трёх комнат, которые делились на женскую и мужскую половины. Внутреннее убранство комнат также было схожим с традиционным кабардинским. Одна из комнат, убранная побогаче, предназначалась для приёма гостей и называлась «кунацкой». Как известно, такая планировка жилища, с обязательной кунацкой, являлась традиционной для многих народов Северного Кавказа.

Источник фото : onlytravel-ufa.ru

Семейный уклад

До советского времени горские евреи жили большими семьями. Одна такая семья включала три-четыре поколения и могла насчитывать до 70 человек, которые проживали в одном дворе. При этом у них была распространена полигамия, но у каждой жены с детьми был отдельный дом или отдельная часть дома.

Несколько больших семей, ведущих родословную от общего предка, образовывали тухум (буквально — «семя»).

В случае неисполнения обычая кровной мести еврейские семьи могли породниться. Если убийца тоже был евреем, а родичам убитого не удавалось ему отомстить в течение трёх дней, семьи имели право уладить конфликт узами кровного родства.

Общественный уклад

В городах евреи жили в отдельном квартале или предместье. Общиной руководил глава наиболее уважаемой или многочисленной семьи. Например, общиной горских евреев в Дербенте руководили три избранных человека: глава и два его заместителя.

Главный раввин города избирался руководителями общины.

Горские евреи были полностью включены в структуру сложных межродовых отношений Кавказа и поэтому до сих пор трепетно относятся к землячеству, они слыли храбрыми джигитами, но при этом они всегда соблюдали субботу, обряд обрезания и ели только кошерную пищу.

На кухню горских евреев повлияли соседние народы, однако многие из рецептов людям удалось сохранить. Так, в их блюдах преобладает множество специй. Многие соблюдают требования кашрута, предписывающие не есть мясо хищной птицы и не смешивать любые виды мяса с молоком. Более того, запрещено есть молочные продукты (сыр, творог, сливки), смешанные с мясными блюдами. Овощи могут употребляться любые, однако они проходят строгий отбор через представителей кашрута. Важнейшая кулинарная традиция — выпечка субботнего хлеба. Его пекут перед шаббатом (субботой) и называют хала. Этот хлеб может подаваться одновременно с мясом. Есть халу можно прямо с утра, таким образом открывая шаббат.

Слово «хала» означает кусок теста, который отделяли от пирога, чтобы преподнести иерусалимскому храму. Интересно, что хала может иметь разную форму, например, быть исполненной в виде ключа или грозди винограда. Праздничная хала имеет вид круга, что указывает на единение с Всевышним. Традиционная выпечка представляет собой несколько сплетённых косичек.

Источник фото : dic.academic.ru